Если вы посмотрите внимательно, то увидите, что краска положена на холст весьма необычно – нитями. Эта техника – личное запатентованное изобретение Игоря Рязанцева. После трех лет поиска ему удалось сказать новое слово в современном искусстве, несмотря на то что фундаментальные каноны живописи не меняются столетиями.
Перед вами картина тюменского художника Игоря Рязанцева, выполненная в технике «филумизм».Сегодня от всемирной известности Игоря Рязанцева отделяет всего несколько экспозиций. Его имя уже давно известно за пределами России. Музей современного искусства Нью-Йорка выступает с предложением провести персональную выставку тюменского художника. В интервью журналу «Тюмень» автор-новатор рассказал о том, почему люди на его портретах всегда улыбаются и зачем нашему городу нужна культурная революция.
Тюмень: Игорь, вы запатентовали новую технику живописи. Кто из художников последний раз в истории искусства получал подобный патент?
Игорь Рязанцев: Насколько мне известно, это был французский художник Ив Кляйн1, который входит в ТОП-200 выдающихся художников мира. В 1950-х годах он запатентовал особый синий цвет, вывести который ему помог товарищ-химик.
Я поставил перед собой цель – найти нечто новое, чего еще не было в истории живописи
Кляйн был большой фантазер и как-то раз, глядя на небо, придумал, что подписывается под ним, как под собственной картиной. С тех пор в его творчестве начался знаменитый «синий период».
Я поставил перед собой цель – найти нечто новое, чего еще не было в истории живописи. Конечно, были периоды, когда я терял веру в себя, трижды меня посещала мысль бросить задуманное. Даже когда мои поиски завершились, я был немного растерян, потому что не понимал, действительно ли мне удалось открыть новую технику. Когда я выслал снимки своих работ в одну из галерей Екатеринбурга, мне сказали, что не видят в них ничего особенного. Ведь я не учел, что на фотографиях, отправленных по Интернету, невозможно разглядеть главное – технику, тонкие нити краски.
Спустя какое-то время, будучи в Екатеринбурге по личным делам, я заехал в эту же галерею и показал свои работы «вживую». Тогда мне сразу же предложили провести персональную выставку. И все равно, только когда мои работы оценили искусствоведы международного класса, а 29 декабря 2010 года я получил патент, тогда окончательно успокоился: получилось. За минувший год я провел восемь персональных выставок. Многие художники за всю жизнь столько не проводят.
ТМН: Посвятить три года творческому поиску сможет далеко не каждый. Сегодня вы художник-новатор, а кем были в «прошлой жизни»?
Игорь Рязанцев: Я учился в художественной школе, занимался живописью с детства. После окончания исторического факультета Тюменского государственного университета пробовал себя в разных сферах бизнеса и не переставал писать картины. Это было мое хобби. К слову, оно приносило вполне приличные деньги. Картины хорошо продавались в той же Москве. Последним местом моей работы была фасадная компания «Панорама», где я занимал должность первого заместителя генерального директора. Поэтому я не могу сказать, что отношусь к числу «бедных художников».
На изобретение филумизма у меня ушло три года и полмиллиона рублей. В наше время «создать живопись» и не повторить кого-либо очень сложно. И раньше я никогда не подписывал свои работы, потому что считал их плагиатом.
ТМН: Но ведь это были ваши авторские работы. Разве можно назвать такие картины плагиатом?
Игорь Рязанцев: Я говорю о более фундаментальных вещах. Сегодня художников миллион. Они «варятся» в одной кастрюльке и выдают одну и ту же живопись. Вся моя работа последних лет была направлена на то, чтобы быть ни на кого не похожим, чтобы про меня не могли сказать: это наш «уральский Энди Уорхол»2. Зачем нужны эти клоны? Давайте в каждом городе у нас будет свой Энди Уорхол. Чушь! Нет ничего проще, чем скопировать чью-то технику. А ведь люди к этому шли… Поэтому у нас сегодня арт-рынок завален чем угодно, но только не произведениями искусства. Во всех салонах Тюмени миллионы одинаковых картин с классической тропинкой, ведущей в лесную чащу.
И если продолжить мысль о том, кто есть художник, а кто ремесленник, то могу сказать, что Шишкин – супергениальный, но ремесленник, а вот Врубель – художник. Шилов – отличный ремесленник, а упомянутый выше Энди Уорхол – художник. Не помню, кто именно высказал эту мысль, но звучит она так: любая картина – это плохая копия природы. Поэтому если ты копируешь природу (в широком понимании этого слова) – ты ремесленник. Что такое художник? Это трансформатор. В него «входят» знания, энергия, чувства, которые он после осмысления подает на плоскости или в мраморе…
Сегодня в живописи очень много неоправданного негатива. Вдобавок это стало привычным – «выезжать» на каком-то китче или скандале. Я против подобной тенденции
ТМН: Так вас, к примеру, уже успели окрестить солнечным художником…
Игорь Рязанцев: …Да, и еще художником 3D. Мои работы из-за эффекта объема очень тяжело отснять для печати, чтобы корректно передать пропорции и цветовую гамму. Кстати, «солнечная» гамма была подобрана мной не в один год. Ни на одном моем полотне нет коричневого и черного (за исключением фона) цветов. При создании картин я использую всего семь основных и три дополнительных цвета. Такая гамма – своеобразный отголосок минимализма прошлого века. Сегодня в живописи очень много неоправданного негатива. Вдобавок это стало привычным – «выезжать» на каком-то китче или скандале. Я против подобной тенденции.
ТМН: Именно поэтому все люди на портретах вашего авторства изображены с улыбкой?
Игорь Рязанцев: А вы знаете, что улыбка – это самое сложное в портрете? Любой художник вам скажет, что улыбка легко превращается в гримасу. Именно поэтому так славится Мона Лиза. Моя серия «Звезды улыбаются» насчитывает уже более 20 портретов. И их размер, 1,2х1 м, во многом обусловлен улыбкой. Объясню: толщина моей нити в несколько раз превосходит нулевой номер кисти, поэтому я не могу мельчить.
ТМН: Вы планируете продолжать эту серию?
Игорь Рязанцев: Да, безусловно. Меня часто спрашивают: «Почему ты изобразил Собянина? А как ты относишься к Якушеву?» Нормально я к нему отношусь. Почему я изображаю именно этих людей? Потому что это герои нашего времени, моего, в котором течет моя жизнь. У меня даже в натюрмортах предметы сегодняшнего дня: зажигалки, мобильные телефоны… В эту серию портретов обязательно войдут и неординарные личности, например боксер Майк Тайсон, который для многих является неоднозначной фигурой.
ТМН: Насколько я знаю, желающим приобрести портрет вашей работы нужно располагать весьма внушительной суммой?
Игорь Рязанцев: Средняя цена моих работ – 100 тысяч рублей. Она обусловлена высокой себестоимостью картин. Выражаясь простым языком, другие художники «намазывают краски на холст, а я их накладываю». Поэтому на создание одной картины у меня уходит в денежном эквиваленте порядка 30–60 тысяч рублей. Кроме того, нет страховки, что в последний момент я не испорчу портрет. При работе моей техникой ошибаться нельзя. Если рука дрогнет, замазать ошибку не получится. Придется начинать всю работу сначала: покупать холст и новые краски.
К первой выставке я задумал подготовить 12 картин. В результате смог представить всего шесть, потому что остальные были испорчены уже на финальных стадиях и времени на переделку не оставалось. Когда я заканчиваю картину, руки в прямом смысле слова трясутся. Некоторые портреты я переделывал по пять раз.
ТМН: Для такой работы нужно иметь стальные нервы и бесконечное терпение!
Игорь Рязанцев: …и хорошую физическую форму. Год назад я весил 115 кг, сейчас 85 кг. В одной из статей меня сравнили с Джексоном Поллоком3, потому что я тоже располагаю свои холсты во время работы не вертикально, а горизонтально на полу. И несколько часов кряду энергично «танцую» вокруг полотна. Нагрузки не меньше, чем в спортзале. Поэтому я пишу с открытыми окнами, в шортах и босиком. Всегда очень долго настраиваюсь, потому что, работая без права на ошибку, нужно быть максимально сосредоточенным.
ТМН: Ваши уникальные работы уже видели и, главное, оценили в Москве и Нью-Йорке. Вы еще не присмотрели себе мастерские в этих городах? Не планируете переезжать из Тюмени?
Игорь Рязанцев: Нет, из Тюмени я уезжать никуда не хочу. Нет ничего проще, чем брать билеты на самолет и летать на выставки, а работать при этом в родном городе. Тем более я уже имею практику работы на расстоянии. Мои картины доходят до Нью-Йорка за 11 дней, и, хочу отметить, еще ни одна из них не была повреждена при перелете.
На перспективу мой план действий таков: чтобы начать системно работать с галереями мира, мне необходимо, во-первых, создать выставочный актив из 100–200 картин. Многие художники практикуют такой способ: просят на время выставки одолжить проданные картины. Но я такой вариант не рассматриваю. Не дело же – человек купил картину, повесил, у него уже под ней обои другого цвета… и тут я со своей выставкой. Что же ему теперь, из-за меня ремонт делать? (Смеется.) Во-вторых, по моим работам должна быть написана монография на двух языках: русском и английском. После всех этих приготовлений можно спокойно покорять Нью-Йорк. Но приезжать в этот город нужно с чем-то действительно серьезным. Сейчас у меня в запасе есть портрет, натюрморт и пейзаж, а как таковых авторских, глубоких философских работ не так много. Но если я уйду в творчество и перестану выполнять заказы, то помру с голода.
Судите сами, в конце этого года или начале следующего я хочу посетить «Арт-Москву». На это мероприятие ежегодно стекаются все галеристы и художники мира. Выставочная площадь 4,5х8,5 м в этом году там стоит 400 тысяч рублей. Мне нужно будет хорошо потрудиться над заказами, так как спонсоров у меня нет. Поэтому идей много, но воплотить их все пока нет возможности.
Почему бы не сделать в городе Центр современного искусства, в котором можно было бы устраивать интересные презентации и шоу?
ТМН: В таком случае можно хотя бы поинтересоваться, что это за идеи?
Игорь Рязанцев: У меня есть картина, которая еще не была показана ни на одной выставке. В ней я пытался показать многослойность пространства, используя не один холст, а сразу два. На картине изображен женский профиль. В середине полотна имеется вырез, открывающий обзор на второй холст, расположенный под первым. Я думаю, каждый, кто хоть раз пытался заглянуть внутрь себя, сталкивался с этим космосом.
Другая картина – абстракция, беспредметное искусство. Существует теория, по которой мир состоит из глобальных геометрических фигур. Я же выдвигаю свою о том, что раз мы созданы по образу и подобию Бога, то человеческое тело и есть самая главная геометрическая фигура мироздания. Причем все эти философские концепции некоторые непрофессионалы прочитывают лучше местных искусствоведов.
ТМН: Вы считаете, Тюмени не помешает небольшая культурная революция?
Игорь Рязанцев: Ввиду того что Екатеринбург и Тюмень являются негласными городами-конкурентами, у местных жителей бытует такое мнение, мол, Тюмень в плане культуры – это черная дыра между Новосибирском и Екатеринбургом. Когда я в первый раз его услышал, мне так это не понравилось! Я стал анализировать ситуацию и пришел к выводу, что, действительно, Тюмени не помешала бы культурная революция. Спортивная ведь с успехом состоялась! Почему бы не создать в городе центр современного искусства, в котором можно было бы устраивать интересные презентации и шоу? Современное искусство тем и отличается от академического, что подается совершенно по-другому. А еще меня часто спрашивают: «Почему в Тюмени до сих пор не сделали тебя местным брендом?» (Смеется.) Если честно, я сам в недоумении.
* Ив Клйн - французский художник-новатор. Родился 28 апреля 1928 года в Ницце, в семье художников. Однажды Кляйн предложил друзьям «поделить мир». Один получил землю, другой — воздух, а Кляйн — небо. Так с конца 1950-х годов Кляйн останавливает свой творческий выбор на синем цвете. художественный метод Кляйна заключался в том, что он покрывал холсты пигментом «ультрамарин», разведенным синтетической смолой Rhodopas. Так сохранялась яркость пигмента. В мае 1960 года Кляйн получил международный патент на формулу синего цвета собственного изобретения. Этот цвет, напоминающий ляпис-лазурь, которую использовали в средневековой живописи, стал знаменитым «Международным Синим Цветом Кляйна» (англ. International Klein Blue, или IKB), получившим свой номер и шестнадцатеричный код #002FA7. Так Кляйн осуществил свою мечту — найти абсолютный, идеальный цвет, который стал бы воплощением духовности и бесконечности.
*Энди Уорхол — американский художник, продюсер, дизайнер, писатель, коллекционер, издатель журналов и кинорежиссер, культовая персона в истории поп-арт-движения и современного искусства в целом. Работы Уорхола входят в высший ценовой диапазон арт-рынка. В 2008 году холст «Восемь Элвисов» (1963 год) был продан за 100 млн долларов. В 2010 году объем продаж работ Уорхола превысил 300 млн долларов, что составило 17% всего объема рынка современного искусства.
*Джексон Поллок — американский художник, идеолог и лидер абстрактного экспрессионизма, оказавший значительное влияние на искусство второй половины XX века. В 1947 году Поллок изобретает новую технику. Он начинает работать на холстах огромного размера, расстилая их прямо на полу, разбрызгивает краску с кистей, не прикасаясь ими к поверхности. В последствии такую технику стали называть капанием, или разбрызгиванием, хотя сам художник предпочитал термин «льющаяся техника». Из-за этого он получает прозвище Джек Разбрызгиватель (Jack the Dripper). В 1949 году журнал Life Magazine назвал Поллока величайшим американским художником.
*Филумизм — от латинского слова filum – «нить», «волокно». Суть техники заключается в том, чтобы рисовать не кистью, а шприцем. То есть выдавливать краску, в данном случае акрил, через иглу шприца и укладывать ее на поверхность холста в виде тонких цветных нитей, создавая своеобразный нетканый акриловый гобелен.
Автор текста: Валерий Гут, Валентина Суфьянова
Автор фото: Евгений Шульц
*Увидеть работы и детально рассмотреть технику художника вы можете в галерее «Брильзо» по адресу: Тюмень, ул. Матросова, 1, корпус 2/7, тел. 64-10-50, а также в отеле «Ремезов», получившем эксклюзивное право на постоянную экспозицию.