Мебель. И ремесло, и искусство
Сергей Киверин, директор фабрики «Заречье», о переезде в Тюмень, эпохе творческой свободы и волшебстве старинной мебели
В декабре в нашем городе вышла книга «Счастье по-тюменски: истории из жизни тюменских предпринимателей». Публикуем вторую главу из нее.
Я не верю в чудеса, но мне кажется, что в жизни каждого человека есть «ниточки», которые приводят его в те места, где ему действительно надо побывать, и сталкивают с людьми, у которых есть чему научиться. Все события в нашей жизни – неслучайны, с каждым годом я убеждаюсь в этом всё сильнее.
ИЗ ВЕРХОТУРЬЯ В ТЮМЕНЬ
Я родился в поселке Пролетарий, недалеко от Верхотурья и прожил там до восьмого класса, а потом мы с родителями переехали в Свердловск. Рыбачил на Туре, как и все мальчишки, купался и даже не задумывался, в каком историческом место проходит мое детство. Однажды, уже будучи взрослым, побывал в музее Григория Распутина в селе Покровка, и с удивлением увидел фотографию монашеского скита, в который не раз приезжал Старец. Это и было то место, где мы когда-то сидели с удочками...
Мои родители – и мама, и отец – закончили Уральский лесотехнический институт в Свердловске, так что, когда пришло время выбирать профессию, я долго не раздумывал – пошел по их стопам. После окончания вуза получил направление в город Советский Ханты-Мансийского округа. Перед отъездом друзья-однокашники уговорили меня заехать в Тюмень.
Областная столица в восьмидесятых годах, конечно, сильно отличалась от сегодняшнего города – такая неспешная, провинциальная. Очень много зелени, особенно по берегам Туры – реки моего детства... Хотелось здесь и остаться.
МЕЧТА БЕЗ ВРЕМЕНИ
В Тюмени в то время был свой «мебельный гигант» – ДОК «Красный Октябрь». Я пошел к директору ДОКа Мирошину Николаю Васильевичу проситься на работу, чтобы не уезжать на Север. Он говорит:
– Пиши заявление. Укажи причину, по которой ты хочешь работать в Тюмени.
– А как писать? – спрашиваю.
– Почему ты хочешь здесь работать?
Ну, думаю, была не была, и говорю:
– Потому что я всю жизнь мечтал делать мебель!
– Ну, так и напиши в заявлении, что всю жизнь мечтал.
Так что, где-то в моем личном деле до сих пор хранится документ, в котором написано, что я всегда мечтал делать мебель. В итоге так и получилось: больше сорока лет я занимаюсь этим делом, и оно мне до сих пор не наскучило.
ПОСЛЕДНИЙ «КРАСНЫЙ ДИРЕКТОР»
Первым рабочим местом стала Тюменская мебельная фабрика (сегодня это и есть «Заречье»), меня назначили сюда мастером отделочного цеха. В нем работали, в основном женщины, и, конечно, постоянно подшучивали надо мной. Скажу честно, я продержался недолго и попросил перевести меня на ДОК.
И только через несколько лет, когда пришло понимание специфики отрасли, появился опыт, я вернулся на эту фабрику – Мирошин назначил меня директором. Был 1986 год. Свои первые выговоры получал еще в райкоме партии. А сегодня я – последний «красный директор», как я себя называю, который всё еще стоит у руля производственного предприятия.
НАЧАЛО НАЧАЛ
По официальным документам, Тюменская мебельная фабрика была создана в 1945 году, поэтому в 1990-м я предложил отпраздновать ее юбилей – 45 лет с момента основания. «Наверху» были не особенно довольны этой идеей, мол, подождите еще пять лет, чтобы была солидная круглая дата. И все-таки нам пошли навстречу, и подготовка к празднованию началась. Я сам тогда и не предполагал, что эти хлопоты станут началом большого дела, которое захватит меня на всю жизнь.
К юбилею мы организовывали встречи ветеранов, долго проработавших на фабрике, делали общие фотографии, записывали воспоминания, поднимали интересные документы из архива предприятия. А еще мы решили представить весь мебельный ряд, который изготавливали на фабрике с момента основания. Не в натуральную величину, конечно, а в виде небольших моделей, сделанных в полном соответствии с оригиналами. Выполнить их поручили мастеру-профессионалу, человеку с золотыми руками, краснодеревщику Георгию Борисовичу Кирееву.
Так появились первые экспонаты нашего музея. Он растет и пополняет фонды с каждым годом.
Мы выпускали стенку «Слава», она и сегодня еще стоит в некоторых тюменских квартирах. Такую же стенку можно было встретить в Риге, в Краснодаре. И вдруг, больше не надо выпускать типовые наборы — твори, что хочешь
ТВОРЧЕСКАЯ СВОБОДА ВО ВРЕМЕНА ЖЕСТКОГО ДЕФИЦИТА
В девяностые годы все тюменские предприятия испытали на себе, что такое юридическая самостоятельность. Это было непростое время. «Тюменьмебель» отказалась поставлять мебельные щиты, и нам в «Заречье» пришлось организовывать собственное производство – покупать пресс-станки, искать материалы... Причем, в условиях жесткого дефицита. В то же время вдруг наступила эпоха творческой свободы.
В СССР над дизайном мебели для всей страны работал ВПКТИМ (Всесоюзный проектно-конструкторский и технологический институт мебели). И в Москве, и в Тюмени производили одинаковые модели. Скажем, мы выпускали стенку «Слава», она и сегодня еще стоит в некоторых тюменских квартирах. Такую же стенку можно было встретить в Риге, в Краснодаре. И вдруг, больше не надо выпускать типовые наборы – твори, что хочешь.
Первое, что я тогда сделал – пригласил на работу трех дизайнеров из ВПКТИМ, сам институт тогда уже развалился. Эти сотрудницы проработали в «Заречье» очень долго, отсюда вышли на пенсию, я и до сих пор благодарен и им тоже, за то, что наша фабрика в девяностые годы начала делать свою уникальную и неповторимую мебель.
Одним из первых стал набор для гостиной черного цвета с зеркалами, он так и назывался «Зеркальный». Поверхности, покрытые лаком, блестели, и в сочетании со стеклом это выглядело очень красиво. И дорого. С этим набором «Заречье» отважилось впервые принять участие в международной выставке в Москве. Там мы его и продали за триста долларов.
Я тогда в первый раз держал в руках доллары, на фабрике показывал их сотрудникам. Наверное, именно тогда все мы поняли, что можем сравниться по качеству с иностранными производителями.
ДИЗАЙН КАК ОСНОВА
Вообще, дизайн – очень интересная штука. Я постоянно бываю на мебельных выставках в Германии, Польше, Италии, делаю множество фотографий, потом мы их рассматриваем и анализируем. Кажется, какие-то интересные детали можно взять в свою копилку, реализовать и предложить нашим потребителям. Но не всё так просто.
Однажды мы взяли за образец комплект мебели с выставки в Кельне (Германия). Наши возможности сегодня позволяют делать красивые и достаточно сложные элементы, на фабрике для этого есть специальные станки. Запустили в производство, а спрос на эту модель оказался очень небольшим. Зато другой комплект, выполненный «по мотивам» польских дизайнеров, раскупается прекрасно!
Можно ли объяснить это близостью славянской души, не знаю, но в очередной раз я убедился, что дизайнер – удивительная профессия, и без грамотного специалиста сегодня не обойтись.
КОГДА СТО ВЕРСТ НЕ КРЮК
Производство мебели в Европе организовано совсем не так, как в России, и тем более – за Уралом. В европейских странах мебельщики работают по принципу «заработал сам – дай заработать другому». У них, как правило, очень узкая специализация: кто-то производит мебельные плиты, другие работают только со стеклом, у третьих производство заточено на выпуск фурнитуры. Если они везут материалы больше, чем за четыреста километров, производство уже считается нерентабельным.
Мы же в девяностые годы оказались в вакууме – если хочешь производить мебель, делай всё сам. Единственный поставщик мебельных плит, с которым мы сегодня работаем, находится в Югре, а это больше тысячи километров, но доставлять материалы из центральной России получается еще дороже. Всё остальное мы делаем сами в Тюмени. В таких условиях выпускать весь модельный ряд – от прихожей до спальни – очень непросто. Тем не менее, нам это удалось сделать!
Сегодня мебель «Заречья» охотно покупают по всей России – от Краснодара до Дальнего Востока. Мы активно сотрудничаем с Казахстаном и Белоруссией и впервые в этом году вышли на рынок Киргизии. Наши менеджеры много ездят по стране, посещают российские и международные выставки, ищут новые формы демонстрации продукции фабрики и устанавливают торговые связи.
Кстати, «Заречье» стало одним из первых тюменских предприятий, открывших свое представительство в Крыму. В 2014 году мы выпустили комплект для гостиной, и в честь такого знаменательного события, как возвращение Крыма, назвали его «Ливадия». Уже четвертый год он пользуется отличным спросом у наших покупателей.
СНАЧАЛА БЫЛИ СУНДУКИ
Мы смотрим в будущее, но и о прошлом не забываем. Еще тогда, разбирая архивные документы к 45-летию предприятия, мы выяснили, что фабрика создавалась не на пустом месте. Дальнейшие поиски информации позволили установить, что 1878 году – то есть, ровно сто сорок лет назад – на этом же самом месте была открыта сундучная мастерская Климентия Огибенина.
Он перевез в Тюмень свою семью, выкупил дом по улице Большой Заречной в пределах Вознесенского храма и вместе со старшими сыновьями Макаром и Иолием открыл свое дело. Кстати, тюменские сундуки всегда славились своим качеством, красивой отделкой и «хитрыми» замками с секретом.
Младший сын Климентия Тарас Огибенин был гласным городской думы и известным фотографом, благодаря которому мы располагаем фотоснимками старой Тюмени.
После революции фабрику национализировали, и в 1919 году появилась артель «Сундук», которая продолжила дело Огибениных. Из документов 1937 года узнаем, что она была преобразована в артель «Победа», а потом объединена с мастерскими Горпромкомбината. 30 января 1945 года был подписан приказ о создании Тюменской мебельной фабрики.
Итак, ровно сто сорок лет на Большой Заречной трудятся мастера-столяры и краснодеревщики, это удивительный факт. Какое еще предприятие в нашем городе может похвалиться такой историей?
СТАРИННАЯ МЕБЕЛЬ — ГРАЦИЯ И ВОЛШЕБСТВО
Интерес к историческим фактам – это одно, а возможность посмотреть и потрогать предметы с вековой историей – это совсем другое! Со временем в нашем музее появилась старинная мебель и другие предметы.
К примеру, директор бывшей тюменской овчинно-меховой фабрики подарил нам вешалку из каталога Михаэля Тонэта. Я полагаю, она стояла в доме Колмогоровых, потому что именно в этом здании располагалась фабрика. Австрийский мебельщик Тонэт знаменит тем, что в середине девятнадцатого века запатентовал технологию выгибания буковых стержней для создания округлых форм, из которых потом делал мебель.
Поскольку патент был выдан в Вене, такую гнутую мебель стали называть «венской». Со временем экспозиция нашего музея пополнилась столиком и венскими креслами из каталога Тонэта. Главная особенность их конструкции – эластичность. Любые стулья, собранные на шипы, со временем рассыхаются и разваливаются, а здесь – подкрутил шурупы и можешь еще хоть сто лет сидеть на них.
НЕ КАСЛЯМИ ЕДИНЫМИ
Чугунная статуэтка лошади больше ста лет назад украшала рабочий стол основателя чугунолитейного дела в Западной Сибири и владельца крупнейшего тюменского промышленного предприятия Николая Дмитриевича Машарова.
Его настолько впечатлили скульптуры из чугуна, которые отливали мастера из уральского города Касли, что он наладил такое же производство (по большому счету, копирование каслинского литья) на своем заводе в Тюмени, хотя освоить технологию, удивительную по качеству и тонкости выполнения, было очевидно не просто.
ИСТОЧНИК СИЛЫ И ЭНЕРГИИ
Передано в дар музею старое кресло-качалка, принадлежащее известной персоне своего времени – Аграфене Семеновне Вановской, сосланной в Тобольск 1905 году за вольнодумие и либеральные политические взгляды. Вановская славилась среди современников красотой и умом. Ходили слухи, что Аграфена Семеновна покорила сердце Григория Распутина, они не раз встречались.
Возможно, именно в этом кресле во время таких встреч сидела Вановская. Не случайно считается, что кресло-качалка является источником жизненной энергии и здоровья, подобно стулу Распутина из села Покровское.
У наших мастеров-реставраторов наметанный глаз, в самой неприглядной вещи они могут разглядеть настоящую «жемчужину». Так в музее появились, например, китайские шкафчики XVII века, сделанные не из дерева, а из прессованной морской травы
ВОСТОЧНАЯ ЭКЗОТИКА
Со временем горожане стали сами отдавать или продавать за символические деньги «старье», которое жаль выбросить. У наших мастеров-реставраторов наметанный глаз, в самой неприглядной вещи они могут разглядеть настоящую «жемчужину». Так в музее появились, например, китайские шкафчики XVII века, сделанные не из дерева, а из прессованной морской травы (перламутр для реставрации их узоров мы специально заказывали в Китае).
Однажды на экскурсию в музей прибыла китайская делегация, и наши гости были поражены этим экспонатом. Как шкафчики попали в наш город, до сих пор остается загадкой. Известно, что через Тюмень проходил Великий шелковый путь, скорее всего, это и стало причиной появления в сибирской глубинке такой экзотики.
На рубеже девятнадцатого и двадцатого веков Россия переживала моду на всё восточное, и мебель не стала исключением. А может быть, их привезли тюменские «первооткрыватели» чая – купцы Колокольниковы?
И ОТРАЖАЕТСЯ УДАЧА
Кстати, реставрации подлежит не всё. Впечатляющее своей красотой, размерами и историей зеркало когда-то стояло в особняке Филимона Колмогорова – одного из самых богатых промышленников Тюмени, владевшего кожевенным производством. Во время русско-турецкой войны солдаты русской императорской армии носили сапоги из кожи тюменского производства.
Во время этой военной кампании Колмогоров разбогател, и отстроил трехэтажный каменный особняк по соседству с «Заречьем» – на улице Щербакова. Каким роскошным было убранство дома и позволяет судить это зеркало. Мы решили оставить его в неизменном виде. Говорят, если посмотреть на свое отражение в помутневшее от времени стекло, удача в бизнесе гарантирована.
БОЖЕСТВЕННЫЙ ВЕРСТАК
Видное место в экспозиции музея занимает… обычный деревянный верстак. На нем больше полувека работал мастер-краснодеревщик Георгий Борисович Киреев, мы и сейчас называем его «столяр от Бога». Георгий Борисович рассказывал, что встал за этот верстак в первый рабочий день в цехе. Мастер предупредил его: «Береги свой верстак, содержи в порядке, он будет тебя и кормить, и поить». Так и получилось.
Было время, когда на фабрике решили заменить деревянные верстаки на металлические, покрашенные синей краской. Киреев отказался наотрез, и отстоял свое рабочее место. До последних дней он работал исключительно вручную и не признавал станки. Здесь он реставрировал старинную мебель.
Кстати, все свои рабочие инструменты – стамески, шиповки, рубанки – Георгий Борисович тоже делал сам. Наверное, его фуганок сегодняшним школьникам покажется диковиной штукой с непонятным назначением. Эти инструменты сейчас тоже хранятся в музее.
ПУСТЬ ПОМНЯТ И НАС ЧЕРЕЗ МНОГО ВЕКОВ
Есть в музее и личные вещи Огибениных – круглый столик из фотомастерской Тараса Климентьевича. В начале прошлого века его студия считалась одной из лучших в городе, а серия снимков с панорамами Тюмени была представлена на Всемирной фотовыставке в Париже.
Интересных экспонатов много, все они уже не помещаются в тех комнатах административного корпуса, которые мы для них выделили. Старинный круглый стол с инструктированной столешницей стоит у меня в кабинете, некоторые предметы пока не выставляем. Важно отметить, что в музее представлена не только дорогая по меркам своего времени мебель, но и предметы быта небогатых горожан, которые проживали когда-то по соседству с мастерской Климетия Огибенина – буфеты, столы, табуреты, столики под самовар и, конечно, сундуки!
Казалось бы, что может быть общего у венского стула и сундука, кроме, пожалуй, возраста? А общее есть. Эти предметы сделаны с душой, они каждый по-своему красивы и уникальны, и до сих пор способны вызывать восхищение. И они продолжают служить по назначению!
Современная мебель способна соперничать с ними в этом смысле? Мы стараемся работать так, чтобы и про нашу мебель потомки говорили, что она что-то собой представляет и чего-нибудь да стоит.
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ
На родине – в Верхотурье – я бываю каждый год. Хотя бы раз в год. Там многое изменилось со времен моего детства. Отреставрирован древний кремль, восстановлены церкви и монастыри, заново отстроен дом, который когда-то предназначался для царской семьи, но позже был снесен. Для меня это особенное место, потому что здесь я по-настоящему отдыхаю душой. Здесь можно остановиться, подумать о том, что уже пройдено, принять важные решения для будущего. Я приезжаю сюда с друзьями, с внуками, с коллегами. Прекрасное место, которое никого не оставляет равнодушным.
Еще одна «ниточка», которая связывает меня с родными местами – история святого Сименона Верхотурского. Он был канонизирован сравнительно недавно – в 1825 году, а до тех пор почитался как местночтимый святой. В рабочем кабинете я храню иконы Сименона Верхотурского, их привозят со всей страны друзья, коллеги, знакомые. В коллекции уже больше четырехсот экспонатов.
Меня иногда спрашивают, как мне работается в кабинете в таком окружении. Прекрасно работается. Из окна открывается великолепный вид на Троицкий монастырь, обрывистый берег Туры. Этот участок города в заречной части не застроен многоэтажками, поэтому храм величественно возвышается над нашей фабрикой. Кажется, что это небесное покровительство позволяет «Заречью» выходить из всех передряг, продолжать работать и верить в будущее.
Не подумайте, ради Бога, что я поучаю, но Борис Леонидович тогда произнес: «Очень важно, что сохраняется традиция, память о традиции. Память сохраняется и через искусство. Мебель – это и ремесло, и искусство»
ДА СОХРАНИТ ИСКУССТВО ПАМЯТЬ!
После 1919 года, когда в Тюмени окончательно установилась советская власть, судьба Огибениных сложилась по-разному. В 2007 году мы решили собрать их потомков в Тюмени. Это был совместный проект «Заречья», Благотворительного фонда развития города Тюмени и тюменского художественного музея.
Приехали люди не только со всей России, но и из США и Франции. Найти их удалось благодаря внуку Тараса Огибенина – Владимиру Григорьевичу Огибенину, заслуженному учителю РФ. Он составил генеалогическое древо своего рода до 17 века.
В числе гостей был Борис Леонидович Огибенин, профессор из Страсбурга (Франция), заведующий кафедрой санскрита в университете имени Марка Блока. Он тогда сказал важные для меня слова.
Не подумайте, ради Бога, что я поучаю, но Борис Леонидович тогда произнес: «Очень важно, что сохраняется традиция, память о традиции. Память сохраняется и через искусство. Мебель – это и ремесло, и искусство».
Текст и фото предоставлены редакцией РГ «Проспект»
«Лишнего» бизнеса и «лишних» людей не бывает. Экономически — мы все в одной лодке
