Борис Березовский от первого лица

1.

«Ну убьют Березовского, что случится? Вы правильно сказали, что я занимаю определенную нишу. Занимаю ее, пока жив. Не буду жив, ее другой займет обязательно. Моя деятельность — это не прихоть Березовского. Это порождено системой нынешней власти»

2.

«Я плохой аналитик, плохо считаю, плохо играю в шахматы. Но каким-то таинственным образом чувствую, что произойдет через некоторое время. Если в логических терминах сформулировать это различие, то русские — это индуктивный способ мышления, а евреи — дедуктивный способ».

3.

«Есть понятие, которое олигархов объединяет, с одной стороны, а с другой — отличает от многих других сообществ. Это абсолютно жесткий рационализм и последовательность в этом рационализме. Они делают не то, что им приятно или неприятно. Они делают то, что им выгодно».

4.

«Мой собственный опыт, моя жизнь вот здесь, на Западе, показывает, что заграница не поможет. В лучшем случае не будут выдавать на растерзание, грубо говоря. Но с удовольствием будут препятствовать вхождению в бизнес здесь, на Западе, будут раздирать капиталы, если они выведены на Запад».

Категорически не люблю делать в жизни то, что другой умеет лучше меня

5.

«В науке я знал: есть 1000 человек, которые могут делать то же, что и я. Но в бизнесе из моего окружения на это не был способен никто. Их было мало, людей, которых потом назвали олигархами. Ощутив уникальность, я почувствовал себя комфортно. Потому что, повторяю, категорически не люблю делать в жизни то, что другой умеет лучше меня. Когда я стал заниматься политикой, то почувствовал себя совсем комфортно. Ибо я действительно во многих проектах не видел себе равных».

6.

«Собственность не раздавалась. Она вырывалась зубами, доставалась в тяжелейшей конкурентной борьбе. Удивительно, что людей, готовых сражаться за большую собственность, оказалось мало. Я не совсем хорошо знаю биографии тех, кого называют сегодня олигархами, но свою-то биографию знаю хорошо. У меня не было «лапы», протекции, «теневого капитала». Занимался наукой. У меня не было комплексов, что кто-то умней, кто-то сильней, настойчивей. Было важно, что я не имел еще одного комплекса — национального».

7.

«Когда бюрократы убедились, что частная собственность — это надолго, они решили поучаствовать в перераспределении госсобственности. И здесь принципиальна позиция бизнес-сообщества, прежде всего олигархов. Они кто, олигархи или олигофрены? Замечу, что олигофрения — это малоумие, а не слабоумие…»

Фото: 24tv.ua