Локомотив российской экономики

Владимир Борисов,
президент Тюменской Ассоциации нефтегазосервисных компаний,
генеральный директор ООО МП «ГеоИнТЭК»

О  том, какие задачи стоят перед сервисными предприятиями и что нужно для их уверенного развития, читателям журнала tmn рассказал президент Тюменской Ассоциации нефтегазосервисных компаний Владимир Борисов.

tmn: Как вы оцениваете уровень развития отрасли нефтегазосервиса в нашей стране?

Владимир Борисов: На мой взгляд, нефтесервис должен быть локомотивом российской экономики. На рынке нефтегазосервиса в России сегодня осваивается порядка 30 млрд долларов, из них 2/3 этого рынка мы отдали западным компаниям. Сегодня наши высшие чиновники поняли, что надеяться на Запад в полной мере, особенно в отраслях обороны и нефтедобычи, нельзя. И наша задача сейчас – поставить под определенный контроль засилье западных компаний. Например, как в Норвегии, где принят закон о нефти и 70% всех услуг  отдают норвежским предприятиям. Они привлекают американские, канадские, французские компании на субподряд, и через это раскрываются технологии работы.

Как можно поставить их под контроль?

Мощные зарубежные компании выстраивают свои взаимоотношения комплексно. У Schlumberger, Halliburton, Deutag четко определены задачи, и они друг с другом не конкурируют. Чтобы навести порядок в сфере нефтегазосервиса, нам нужны законы о демпинге, нефти, нефтегазосервисе.

Недавно Владимир Путин одобрил решение о создании госкорпорации по нефтегазосервису на базе Росгеологии, что вызвало неоднозначную реакцию. Как вы относитесь к этой идее?

Я не вижу ничего плохого в том, что будет создана мощная российская сервисная компания, пусть и с государственным участием, если она будет способствовать тому, чтобы зарубежные компании, которые приходят на наш рынок, раскрывали свои технологии. Перед небольшими и средними компаниями крупнейшие международные предприятия их не раскроют, это не их уровень. А госкорпорация может сделать иностранным компаниям масштабные предложения, например трудноизвлекаемые запасы в Арктике, но для этого им придется показать, что они будут делать с нашими недрами и какие технологии будут применять.

Можно ли сегодня заменить западный нефтегазосервис российским?

Сегодня в полной мере нет, но нарастить объемы можем. На примере предприятий, которые входят в ассоциацию, могу сказать, что на треть – элементарно, даже на 50%. Россия не имеет технологий только в вопросах Арктики и трудноизвлекаемых запасов, а во всем остальном мы вполне можем конкурировать с Западом.

В условиях введенных европейских санкций как, на ваш взгляд, будет осуществляться дальнейшее развитие отрасли?

Санкции на сегодняшний день благотворны. Мы уже на 1/3 увеличили объемы производства, могли бы и в полтора раза, но нам не хватает ресурса, приходится брать кредиты. Если будет создана благоприятная экономическая среда, то за 2–3 года мы достигнем этих показателей, если нет, то процесс пойдет медленнее. Всё зависит от государственной политики в области российского нефтегазосервиса.

Что нужно для создания благоприятной экономической среды?

Сегодня нефтегазосервису, как и любому бизнесу, нужны длинные деньги с небольшими процентами. И если у западных компаний,  входящих в ВТО, ставка составляет 3–5% годовых, то у нас в 4–5 раз больше, это неравные условия, и нам нужно их выравнивать. Нужно дать особую поддержку со стороны государства именно банкам, потому что они вынуждены давать предприятиям кредиты под залог имущества, оборудования. Для того чтобы развиваться, компаниям не хватает этого залога. Поэтому мы настаивали и добились того, что в России создано Агентство кредитных гарантий. Оно выступает гарантом и дает 50% от залога по кредитам и долговым обязательствам. Я думаю, что и региональная власть в этом отношении могла бы выступить таким же гарантом. 

Россия не имеет собственных технологий только в освоении нефтяных месторождений Арктики и трудноизвлекаемых запасов. Во всем остальном мы вполне можем конкурировать с Западом

Какая поддержка от государства и региональной власти могла бы способствовать развитию отрасли на данном этапе?

Когда мы выигрываем тендер, между окончанием работ и расчетом проходит порядка пяти месяцев, и получается парадоксальная ситуация: мы получаем деньги за работу через 5–6 месяцев, а налоги должны заплатить после того, как закрыты акты, то есть подготовлены  бумаги. Для того чтобы заплатить государству налоги, мы берем кредиты. Почему бы региону или федеральным структурам не заключить с нами соглашение о том, чтобы, например, на два года освободить сервис от всех налогов, но с обязательством увеличить в полтора раза количество рабочих мест и объемов? Через два года, если увеличатся объемы, и налогов будет больше.

Каков ваш прогноз для нефтегазосервиса на долгосрочную перспективу?

Объемы рынка нефтесервиса увеличиваются, и есть прогноз, что через 5–10 лет он составит 50 млрд долларов. Если мы будем по-прежнему отдавать 2/3, то нам будет оставаться порядка 15–18 млрд долларов. Поэтому я считаю, что нефтесервис в любом случае будет в плюсе. 

текст Дарья Омельченко
журнал tmn  № 5/20 (октябрь–ноябрь 2014)