we-enter
16:01 / 25 Январь 2016

Врач из Тюмени пересекает Тихий океан

Врач из Тюмени пересекает Тихий океан

Сергей Гольцов принимает участие в экспедиции «Кон-Тики II» на плоту.

we-enter

Тюменский врач, кандидат медицинских наук, исследователь стволовых клеток и основатель одной из медицинских клиник города Сергей Гольцов принимает участие во втором этапе экспедиции «Кон-Тики II», организованной в честь столетия со дня рождения всемирно известного путешественника и писателя Тура Хейердала, предводителя первого путешествия «Кон-Тики», которое он совершил в 1947 году.

Первый этап экспедиции начался в начале ноября прошлого года. Норвежский путешественник Торгейр Хиграфф собрал команду из 14 человек, чтобы совершить путешествие по Тихому океану на деревянных плотах от берегов Перу до острова Пасхи. Вторая часть экспедиции, в которой принимает участие наш земляк Сергей Гольцов, стартовала 1 января 2016 года. Новый экипаж в составе 17 человек совершит обратный путь от острова Пасхи до берегов Южной Америки. По предварительным оценкам конец экспедиции намечен на март 2016 года.

Сергей Гольцов ведет дневник экспедиции на сайте www.goltsovs.ru и регулярно выкладывает отчеты, фотографии и видеоматериалы из путешествия. Далее мы публикуем одну из его записей.

«Что имеем - не храним...

4

Для меня, выросшего в Сибири, слова: «Идем на юг!» - всегда ассоциировались с теплом, солнцем, загаром и ничегонеделанием. А здесь такая ирония, чем южнее - тем все меньше становится солнечных дней и ярких фотографий, всё больше работы с гуарами и парусом, а постиранная футболка, сохнущая уже второй день, наверное, не высохнет никогда.

Видимо, в награду нам за терпение и волю к победе, ветер переменился в очередной раз и, став более северным, добавил нашему парусу прыти. Теперь мы идем со скоростью 2.4 узла в нужном юго-восточном направлении, совершая переходы по 50 и более морских миль в сутки.

Ночная мгла с грозно нависающими прямо над верхушкой мачты грозовыми облаками не оставили полной луне никаких шансов поработать одиноким фонарем и погрузили наш плот во мрак океанской ночи.

Поднявшаяся кормовая волна заставила нас с Лив переместиться вместе нашим корабельным компасом на нос плота, где мы теперь и будем нести вахту на ветру, под гудящим от напряжения парусом. А прямо перед нашим взглядом будет не хижина как прежде, а бескрайний океан с известными только нашему компасу ориентирами пути домой.

Мы стали чаще пристегиваться к страховочным канатам, протянутым через весь плот, отдавая дань уважения стихии и, откровенно говоря, опасаясь быть попросту смытым за борт одной из многочисленных волн. Это как в танце, чтобы не бояться наступить партнеру на ногу, надо быть либо очень профессиональным, либо очень осторожным, а лучше и тем, и тем. Основательно привыкнув к качке и накатываемым волнам, порой скрывающим от взгляда часть небосклона, мы часто находим удовольствие в том, как наш плот медленно взбирается на очередную рычащую под днищем глыбу-волну, чтобы достигнув ее верхушки, стремительно полететь вниз на скорости в 5 узлов и, перехватывая дух, даже когда мы спим.

2_pPOMKmw

Ловлю себя на мысли, что становлюсь заложником радости от этой скорости - как бы в этих эмоциях не заиграться и не пропустить, не проглядеть, важного. И без того, только разумом, а не глазом, можно заглянуть за горизонт, а уж тем более ночью, когда и горизонта не видно. Вообще ничегошеньки не видно. «Ой, что это?!» - резкой болью отозвалась нога, наткнувшись на своем пути на что-то большое, тяжелое и ребристое. В этих условиях, прогуливаясь по палубе, можно встретить разными частями тела всё, что угодно, на этот раз я наткнулся на лежащий на корме... А давайте-ка по порядку.

Все началось с того, что несколько дней назад мы никак не могли понять, кто же долбится к нам в днище плота, так знаете ли неритмично, но настойчиво привлекая внимание.

Изрядно привыкнув к одиночеству в бескрайнем океане, мы с неподдельным интересом несколько раз ныряли под плот, посмотреть, что к чему, да и узнать, что за гость к нам пожаловал, но нет там никого, кроме множеств морских уточек изящно украсив плот, густо облепив его своей колонией.

А звук становился всё настойчивей, всё живее... Решили разобрать пол на корме, и перед нашим взором предстал (как в анекдоте, не бойтесь - не гости!)... наш якорь!

Пишу и с улыбкой вспоминаю, как мы с Расмусом и Сигне, его выручали! Тяжеленный зараза, ржавый, обросший, как и все мы, бородой-водорослями, но все же наш и его никак нельзя бросить, в прямом (4,5 км глубина) и переносном смысле - здесь вообще на плоту, надо сказать, каждый предмет знает свое время, когда надо сойти или отправиться за борт.

5

Вот, например, Цельгель раньше своего времени сошел с плота Тупак, будучи мною подаренным Махине, ещё на острове Пасхи, а теперь вот нужен как раз там, где его сейчас нет. Только представьте! Плот Тупак из Тихого океана вызывает Тюменский Цельгель! Влажная мозоль у одного из участников требует Цельгель, а нет его, теперь только наш с плота Раити при очередной встрече придет на помощь. Говорил же себе и всем - в каждую аптечку по Цельгелю!

Очевидно, что так и в жизни, важно понимать конечность своего времени и значимость того, самого важного в жизни каждого из нас момента, послужить которому и есть смысл жизни, а потом, стало быть можно и... сойти с плота! Естественно, надо как то по своему готовиться к этому акту, может быть даже и всю свою жизнь.

Говорила мама в детстве: «Что имеем - не храним, потерявши плачем!», - хорошо, что спасли якорь, что выручали его вместе и вдвойне хорошо, что в этой суете звуков и череде накатываемых как волны событий, мы обратили внимание на подаваемый нам сигнал... И теперь, взывавший к помощи благодарно лежит на корме, греясь на солнышке, в ожидании своего великого часа - сойти за борт!

23.01.2016, Тихий океан, плот Rahiti Tane, Kon-Tiki 2, Expedition Doctor Goltsov Sergey».

we-enter