Мнение Петра Авена о будущем развитии глобальной экономики

Я хотел бы погово­рить о долгосроч­ных трендах ми­ровой экономики на основе офици­альной статисти­ки Мирового банка. Не все знают, что в 1800–1820 годах на долю Индии и Китая приходилась половина миро­вого ВВП. Примерно та же картина ждет нас, по прогнозам, в 2050 году.

Есть глобальные причины сохранения мирового экономического порядка, которые трудно преодолеть

Такая ситуация подталкивает к разговорам о цикличности, о том, что есть глобальные причины сохра­нения мирового экономического по­рядка, которые трудно преодолеть. Пример России тоже говорит о том, что в какой-то степени это действи­тельно так. Россия достаточно долго и стабильно занимала одну позицию в мировом производстве. В 1913 году она была пятой экономикой мира, к моменту распада СССР – шестой.

Абсолютный максимум был до­стигнут перед Первой мировой вой­ной. В 1913 году страна производила более 9% мирового ВВП. А потом – две мировые войны, в которых Рос­сия участвовала. И я располагаю данными, опровергающими извест­ный миф об успехах сталинской эко­номики. Под управлением больше­виков страна устойчиво теряла свои позиции в мире. Доля мирового ВВП при Сталине неизменно пада­ла. Катастрофический обвал уже на­чался в 1970-е годы. Сегодня Россия производит 3% мирового ВВП, то есть наша доля в мире за один век примерно сократилась в три раза. Мы не единственные, кто потерял свои мировые позиции. Очень по­хожая история наблюдается у Ар­гентины. Эта страна была шестой экономикой в 1913 году. Сейчас она производит еще меньше нас. И, с точки зрения экономического и идеологического развития, для Ар­гентины этот век потерянный, с чем она даже согласна. Мы же для себя такую логику пока отрицаем.

Есть и другие примеры. До 1913 года ни США, ни Канада, ни Австралия, ни Япония не относились к числу разви­тых стран ни по одному показателю социально-экономического развития. Америка была совершенно незначи­мой экономикой в начале XIX века. И за полтора столетия эта ситуация кардинально поменялась. Или, на­пример, Бразилия. В 1994 году мы вместе с Александром Шохиным дискутировали с нашими женами, которые обе, являясь кандидатами экономических наук, обрушились на нас с криками на тему: как вы вообще смеете сравнивать великий Совет­ский Союз и какую-то Бразилию? Но вот сейчас сопоставление с послед­ней уже никого не обижает. Более того, Бразилия сегодня по ценам и ряду показателей экономического развития Россию обогнала. С одной стороны, ситуация стабильная, с другой – правильное использование своих экономических возможностей положение кардинально меняют. Пример – в сравнении Бразилии и Аргентины. Аргентина остается там, где она была. Бразилия становится современной во всех областях эко­номики. Когда мы делаем прогнозы понимания своего места в мире, это чрезвычайно важно.

Россия сегодня представляет со­бой достаточно редкое и странное сочетание развитой и развивающей­ся страны. Если посмотреть демо­графию, то мы, к сожалению, разви­тая страна, потому что у нас большая доля пожилого населения: на долю жителей старше 65 лет приходится 13%, что, безусловно, малооптими­стичная цифра. И это кардинально отличает нас от стран, с которыми мы сегодня конкурируем, потому как в Бразилии или во Вьетнаме ко­личество молодежи буквально бьет по глазам. Однако по многим пара­метрам социально-экономического развития Россия, непременно, раз­вивающаяся страна.

В 1820 году США производи­ли порядка 2% мирового ВВП, и за 130 лет доля выросла почти до 30% – это пример своего рода абсолютно­го переворота. В 1820 году Китай производил более 30% общемиро­вого ВВП. Затем катастрофическое падение, и только начиная с реформ Дэн Сяопина – резкий рывок вперед. По всем прогнозам, в 2050 году Ки­тай будет производить пятую часть мирового ВВП, существенно обо­гнав Соединенные Штаты.

В 2050 году доля России в миро­вом ВВП составит 4%. Продвинутые экономисты считают: если в стране будут достойные экономические реформы, эта цифра может быть удвоена. В общем, одним из фунда­ментальных факторов успеха или неуспеха является макроэкономиче­ская ситуация.

Обстановка с реформами у нас неидеальная, с долгом – очень хоро­шая. Долг у России один из самых низких. Внешний – менее 4%. В це­лом же госдолг 10% существенно уступает всем развитым странам. Ситуация более чем привлекатель­ная в макроэкономическом контек­сте. И в этом смысле накоплен по­тенциал стабильности. Мы сейчас превзошли цифру в 13 тысяч долла­ров на душу населения. По обще­принятому прогнозу 2050 года, Бразилия уже существенно обгонит Россию к тому моменту.

На самом деле экономические ре­зультаты – это дело, с одной сторо­ны, макроусловий: Россия действи­тельно гигантская страна со всеми полезными ископаемыми и не толь­ко. С другой – это дело экономиче­ской политики. Если брать приме­ры XX века после Второй мировой войны, то ВВП на душу населения в Сингапуре был точно такой же, как в Судане. Но сейчас, зная, где на­ходятся Судан и Сингапур, оказы­вается, что это в принципе вопрос одного поколения.

У России возможности все есть. И где будем мы – это вопрос политической власти

Возвращаясь к теме Бразилии, в на­чале 1990-х годов Россия и Бразилия находились в очень схожей экономи­ческой ситуации. Можно было ожи­дать подобных результатов, которые оказались разными. Если говорить о постсоветском пространстве, похо­жие примеры – Узбекистан и Казах­стан. В период распада СССР было абсолютно консенсусное мнение, что Узбекистан – это история успеха в будущем, потому что именно там жила значительная доля образован­ного русского населения, распола­галась развитая промышленность, несопоставимая с Казахстаном. Чего стоит только развитие металлургии… Сейчас, по прошествии более 20 лет, Казахстан оставил Узбекистан дале­ко позади по всем параметрам эконо­мического развития. Причина этого только одна – экономические рефор­мы, которые были проведены в одной стране и не были сделаны в другой. Поэтому в принципе у России воз­можности все есть. И где будем мы – это вопрос политической власти. Если кратко сказать о тенденциях, которые наблюдаются сейчас, то в целом про­гноз достаточно пессимистический. Самый главный критерий отнесения нас к развитым странам – это инвести­ции в социальную инфраструктуру. К сожалению, в последнее время мы видим, что они снова сокращаются и обвал достаточно катастрофический. Инвестиции в строительство падают. Можно говорить, что в ближайшие несколько месяцев инвестиционная составляющая роста будет очень сла­бой. Точно так же есть неблагоприят­ные цифры по промышленному про­изводству. Розничная торговля еще держится потому, что по-прежнему сильны факторы потребления, один из которых – развитие банковской системы. На мой взгляд, банковский бизнес у нас является одним из наи­более крепких секторов в экономике, наиболее квалифицированных. Одна из причин – отсутствие его в СССР и создание с нуля. Не существовало интеллектуальной нагрузки, так как это большой миф – высоко оценивать советскую научно-техническую ин­теллигенцию. И хотя надо признать, что у нас была выдающаяся наука, мы не можем говорить об эффективном производстве.

Например, когда создавался Альфа- Банк, Михаил Фридман еще до меня пригласил на должность управляю­щего некую даму из столпов нашей банковской системы советского типа. Она учила создавать банк, ведь никто ничего не понимал. И гово­рила: «Если все сделаете правиль­но – прибыль будете зарабатывать только лет через 15». Ей сказали, что надо начинать со следующего года, а она категорически заявляла, что это невозможно. Мы с ней не согласи­лись, стали работать и уже со следу­ющего года получили доход.

Вот некоторые цифры, которые показывают, насколько эффектив­но сегодня развивается банковская система, стимулируя потребление. Кредитные карты увеличились на 85%, ипотека на 34% – эти факторы роста являются во многом решаю­щими. При нынешней безработице потребление – основной мотор, ко­торый пока двигает экономику впе­ред. Однако он не станет работать даже на ограниченном количестве времени, если не будет инвестиций. К сожалению, доля оттока капита­ла с начала 2012 года составила 58 млрд долларов. По прогнозам спе­циалистов Альфа-Банка, и Натальи Орловой в частности, по итогам 2012-го уйдет 93 млрд долларов. Эта цифра, честно говоря, катастрофи­ческая, потому что без инвестиций двигаться невозможно. Если по объ­ему потребления мы уже обогнали 2008 год, то инвестиции только сейчас возвращаются на докризис­ный уровень. Почему? В качестве образца берутся страны, которые в мире рассматриваются как новое экономическое чудо. Например, по Бразилии все сходят с ума, даже по Африке, Китаю. Хотя я не знаю у нас ни одного человека, который бы за­работал там денег, но имидж создан положительный. А Россия не оце­нивается миром в качестве страны нового экономического чуда, пото­му что она растет наравне с рынком, по 3–4% в год; Бразилия, Индия, Китай развиваются быстрее рынка в два раза как минимум. Поэтому все туда и вкладывают. Это обычная конкуренция.

И тем не менее наше население верит в счастливое будущее, оно активно бежит в банки и берет кре­диты. Но меня смущает такая уве­ренность: брать легко, а вот отда­вать – сложно. И бизнес ведет себя скромнее, чем население, и инвести­рует осторожнее. Хотя сейчас надо отметить, что ситуация в банковской сфере в целом намного лучше, чем в 2008 году, сколько бы нас ни пугали очередными волнами кризиса.

На мой взгляд, будущее России в ее собственных руках, хотя бы по­тому, что макрофакторы играют за нас. У нас есть все возможности эко­номического роста, определенная стабильность. Но каким будет наш ВВП в 2050 году – 4 или 8%, мне ска­зать сложно, так как я не работаю во власти».